Либретто оперы «Царская невеста»
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
„ПИРУШКА"
Большая горница в доме Григория Грязного. На заднем плане низенькая входная дверь, и подле нее поставец, уставленные кубками, чарками и ковшами. На правой стороне три красные
окна и против них длинный стол, накрытый скатертью: на столе свечи в высоких серебряных подсвечниках. На левой стороне дверь во внутренние покои и широкая лавка с узорным
полавочником; к стене приставлена рогатина; на стене висит самострел, большой нож, разное платье и неподалеку от двери, ближе к авансцене, медвежья шкура. По стенам и по обеим
сторонам стола лавки, крытые красным сукном. Грязной, в раздумье опустив голову, стоит у окна.
ГРЯЗНОЙ.
С ума нейдет красавица!
И рад бы забыть ее, забыть-то силы нет.
Напрасно думал честью кончить дело, напрасно засылал к отцу я сватов.
Велел сказать купец мне наотрез: благодарим боярина за ласку, а дочь свою я обещал другому, Ивану Лыкову, что возвратился недавно из краев сюда заморских.
(Отходит от окна.)
Куда ты удаль прежняя девалась,
Куда умчались дни лихих забав?
Не тот я стал теперь – все миновало,
Отвага мне души не веселит,
И буйная головушка поникла.
Не узнаю теперь я сам себя,
Не узнаю Григория Грязного.
Куда ты удаль прежняя девалась,
Куда умчались дни лихих забав?
Не тот я стал теперь, не тот я стал.
Бывало мы, чуть девица по сердцу, нагрянем ночью,
дверь с крюка сорвали, красавицу на тройку, и пошел.
Нагрянули, и поминай, как звали.
Не мало их я выкрал на роду,
не мало их умчал на борзых конях
и юной девичьей красою потешил кровь горячую свою.
Не узнаю теперь я сам себя, не узнаю Григория Грязного.
Не тот я стал теперь. К чему насилье?
Не прихоть, а любовь крушит мне душу.
Чем кончится, что будет впереди, не знаю сам.
А Лыкову Ивашке не обходить кругом налоя с Марфой!
Позвал гостей. Хочу забыться с ними.
Придет ли только Елисей Бомелий? Он мне нужнее всех.
(Средняя дверь отворяется. ) Да,вот и гости.
(Входит Малюта с опричниками.) Добро пожаловать!
ОПРИЧНИКИ. Здорово, Гриша!
МАЛЮТА.
И я пришел к тебе попировать, на старости медку хлебнуть маленько.
ГРЯЗНОЙ (хлопает в ладоши. Входят слуги.)
Эй, меду поскорей!
МАЛЮТА.
Вот это дело. (Слуги разносят кубки со льдом.) Ну, будь здоров!
ОПРИЧНИКИ. Ну, будь здоров! (Пьют и кланяются Грязному.)
ГРЯЗНОЙ.
Благодарю на слове.
(Входит Иван Лыков и вслед за ним Бомелий.)
Прошу покорно гости дорогие.
Добро пожаловать, Иван Сергеевич! Благодарю,
БОМЕЛИЙ.
Спасибо вам, что вспомнили меня.
(Слуги подносят кубки Лыкову и Бомелию.)
ЛЫКОВ, БОМЕЛИЙ.
Тебе во здравие! (Кланяются и осушают кубки.)
ГРЯЗНОЙ.
Будьте вы здоровы! прошу садиться, только не взыщите, чем бог послал.
ГОСТИ. Мы лаской будем сыты, разумною беседой: а старая пословица гласит, что слаще меду ласковое слово, слаще меду. Мы сыты будем твоею лаской, беседой умной, приветной речью
сыты, твоею лаской будем сыты.
(Садятся за стол; слуги начинают ставить кушанья.)
И пиво не диво, и мед не хвала, а всему голова, что любовь дорога!
МАЛЮТА. (Лыкову).
Ты, молодец, на немцев насмотрелся. Что, как у них там за морем живут? Поди-ка там диковинок не мало.
ЛЫКОВ.
Иное всё и люди, и земля.
Зима у них недолго, а морозов больших и не слыхать; зато уж лето там хорошо. А горы там такие высокие, что глазом не окинешь; так в небо и уходят головами. А города у них
большие-пребольшие, и все из камня сложено. Повсюду в домах убранство чудное, и стекла цветные все, и комнаты обиты цветным сукном. А сами немцы ходят богато, и жен нарядно водят,
и взаперти не держат, как у нас. Во всем у них порядок образцовый, терпение, досужество в работах, и рвенье неусыпное к трудам. Хваленье воздадим мы государю, зане он, как отец об
нас печется и хочет, чтобы мы у иноземцев понаучились доброму.
ГРЯЗНОЙ (встает и поднимает кубок).
Аминь!. За Здравие отца и государя! Да здравствует навеки государь!
ОПРИЧНИКИ (встают).
Да здравствует навеки государь! (Осушают кубки, садятся.)
МАЛЮТА.
Хозяин! Приказал бы ты позвать сюда твоих гусляров, да заставил их белого царя повеличать.
ГРЯЗНОЙ. Они готовы. (Слугам.) Песенников живо!
ОПРИЧНИКИ. И песенниц! Они потом попляшут!
Входят гусляры, песенники и песенницы, они кланяются гостям и становятся вдоль задней стены.
ГРЯЗНОЙ.
Ребята, дорогих гостей потешьте моей любимой и заветной песней во славу православного царя.
Песенники, и песенницы с поклоном выступают вперед, гусляры, занимают места на лавке с левой стороны.
ХОР.
Слава на небе солнцу высокому, слава, слава!
На земле государю великому, слава, слава!
Ёго борзые кони не ездятся, слава, слава!
Его платье цветное не носится, слава, слава!
ГРЯЗНОЙ, МАЛЮТА, ЛЫКОВ, БОМЕЛИЙ И ХОР.
А бояре и слуги не стареются, слава!
МАЛЮТА.
Где стареться, нам только бы молодиться.
С таким царем, как наш, помолодеешь!
Его еще на свете не бывало, а юродивый старец Доментьян уж провещал о нем самой княгине: "Родится Тит, широкий ум".
ОПРИЧНИКИ. Широкий ум по царству. Чай его и басурманы хвалят?
ЛЫКОВ.
Не везде. Прискорбно повторять мне злые речи, а говорят, что царь наш грозен.
МАЛЮТА.
Грозен! Он грозен! Ох!
Гроза то милость божья; гроза гнилую сосну изломает, а целый бор дремучий оживит.
ОПРИЧНИКИ.
Вот речь так речь, боярин! И подлинно! Не даром ты, боярин, с плеча царева шубу носишь!
МАЛЮТА. И вам, бояре, царь не даром к седлам метлы привязал. Мы выметем из Руси православной весь сор!
ГРЯЗНОЙ. Вестимо! Гой да!
ОПРИЧНИКИ.
Гой да! (Встают и осушают кубки.) За здравие отца и государя!
Да здравствует навеки государь! (Кланяются Грязному.)
Благодарим, хозяин, за хлеб, за соль!
ГРЯЗНОЙ (откланиваясь.). Хозяину гостей благодарить.
Иные гости встают из-за стола и расходятся по горнице; другие остаются, за столом.
МАЛЮТА.
Ну, что ж твои гусляры приуныли? Не худо бы гостей повеселить.
ГРЯЗНОЙ. Да чем велите?.. (Гуслярам.) Ну-ка, плясовую!
На середину выходят девушки для пляски; гости составляют около них полукруг.
ХОР.
Как за реченькой яр-хмель,
Вокруг кустика вьется.
Перевейся, яр-хмель и на нашу сторонку,
На нашей сторонке большое приволье.
Я пойду младенька в зелен сад гуляти,
В зелен сад гуляти, хмелюшку щипати.
Нащиплю я хмелю, хмелю ярового,
Наварю я пива, пива молодого.
Позову я гостя, гостя дорогого,
Гостя дорогова, батюшку родного.
Батюшка будет, горя не убудет,
Горя не убудет, лишь тоски прибудет.
Позову я гостью, гостью дорогую,
Гостью дорогую, матушку родную.
Матушка будет, горя не убудет,
Горя не убудет, лишь тоски прибудет.
Как за реченькой яр-хмель,
Вокруг кустика вьется.
Перевейся, яр-хмель и на нашу сторонку,
На нашей сторонке большое приволье.
Позову я гостя, гостя дорогого,
Гостя дорогова, своего милого.
Мой миленький будет, горюшка убудет,
Горюшка убудет, веселья прибудет.
МАЛЮТА.
Аль память у меня вином отшибло? Григорий, где же крестница моя?
Никак ты, брат, свою голубку держишь на заперти? Небось, не улетит!
ГРЯЗНОЙ.
Не знаю, что она нейдет. (Слугам.} Скажите Игнатьевне, чтоб кликнула Любашу. (Несколько слуг уходят.)
МАЛЮТА. Давно бы так.
БОМЕЛИЙ (Малюте). А кто это Любаша?
МАЛЮТА. Любовница Грязного, чудо девка!
Поет, как птичка, брови колесом, глаза, как искры, и коса до пяток. Мы из Каширы увезли ее. Я крестницей зову ее затем, что за нее порядком шестопером я окрестил каширских
горожан.
Входит Любаша и кланяется гостям, которые отвечают на ее поклон.
МАЛЮТА. Здорово, крестница!
ЛЮБАША. Здорово, крестный!
МАЛЮТА. Глазенки словно заспаны...
ЛЮБАША. Ах, что ты! Я не спала, а голова болела немножко.
МАЛЮТА.
Вздор! Вот ты нам спой-ка песню, так боль всю, как рукою снимет.
ЛЮБАША. Какую же?
МАЛЮТА.
Да знаешь, попротяжней, чтобы за сердце хватала. Ну, бояре, прошу прислушать: крестница поет.
ЛЮБАША.
Ты крестницу сам к песне приневолил, так за нее уж сам и отвечай.
Снаряжай скорей, матушка родимая,
Под венец свое дитятко любимое.
Я гневить тебя нынче зарекалася,
От сердечного друга отказалася.
Расплетай же мне косынку шелковую,
Положи меня на кровать тесовую.
Пелену набрось мне на груди белые
И скрести под ней руки помертвелые.
В головах зажги свечи воску ярова
И зови ко мне жениха-то старова.
Пусть старик войдет, смотрит да дивуется,
На красу мою девичью любуется.
(Кланяется гостям.)
ОПРИЧНИКИ. Благодарим! Спасибо! Славно! Славно!
МАЛЮТА.
Вот как поет, что сердце замирает...
Эх, время-то поздненько, а не то я без другой бы песни не вышел... (Поднимаясь со скамьи.) Чай государь изволил пробудиться.
Смотри, как раз к заутрене ударю и вас застану здесь врасплох.
(Собираясь уходить.) Пора гостям и со двора, хозяин!
ГРЯЗНОЙ. (слугам.)
Живей вина! По чарке на прощанье! (Слуги разносят чарки.)
МАЛЮТА И ОПРИЧНИКИ.
Ну, будь по твоему. Теперь уж, брат, прощай! (Пьют.)
Хозяин дорогой, спасибо за хлеб, за соль! (Взаимный поклон.)
ГРЯЗНОЙ. Прошу вперед к нам жаловать, бояре.
Гости расходятся. Любаша, стоя у боковой двери, раскланивается гостям; Бомелий издали смотрит на нее.
ГРЯЗНОЙ (слугам и песенникам).
Ступайте все! (Отводя Бомелия в сторону.)
Бомелий! Ты останься. Есть дело до тебя.
ЛЮБАША. (про себя.)
К немчину дело? Что-то тут не спроста! Я останусь.
(Прячется за. медвежью шкуру.)
ГРЯЗНОЙ.
Бомелий, мне важное есть дело до тебя. Не ведаешь ли ты такого средства, чтоб девушку к себе приворожить?
БОМЕЛИЙ. Такое средство есть.
ГРЯЗНОЙ. Ты шутишь?
БОМЕЛИЙ. Нет.
ГРЯЗНОЙ. Есть у меня приятель; зазнобила ему сердечко красная девица. Нельзя ли как помочь бедняге?
БОМЕЛИЙ.
Можно. Я дам ему лихого зелья, как выпить даст, то девка и полюбит.
ГРЯЗНОЙ. Так это зелье, стало быть, напиток?
БОМЕЛИЙ.
Нет, порошок, насыпать ей в вино. Пусть сыплет сам, а то и не полюбит.
ГРЯЗНОЙ.
Ох, не верится мне, не верится,
Чтоб могла она полюбить меня,
Чтобы робкая пташка ласточка
Прилетела бы в гнездо к коршуну,
Под крылом его притаилася;
Прилетела бы в гнездо к коршуну,
На груди его успокоилась;
Под крылом его притаилася, на груди его успокоилась.
Чтобы был ей мил я,, чтобы мужем ей стал когда нибудь,
Чтобы был ей мил я, чтобы мужем ей стал, не верится.
ЛЮБАША.
Ах, не нынче уж я приметила, что прошли они, красны дни мои.
И в груди болит, ноет вещее, злое горе мне предвещаючи.
Нет, нет, не тот, не тот со мной, не тот со мной он теперь.
Нет, нет, не тот, не тот со мной. Да, разлюбил он меня.
БОМЕЛИЙ.
Много в мире есть сокровенных тайн,
Много темных сил неразгаданных;
Но в науке ключ к этим тайнам дан.
Но ключ к ним дан, к ним дан светом знания.
ГРЯЗНОЙ. Но если не полюбит?
БОМЕЛИЙ. К чему мне лгать?
ГРЯЗНОЙ.
Так я к тебе зайду. И если ты приятелю поможешь, озолочу тебя.
БОМЕЛИЙ. Прощай! Полюбит.
ГРЯЗНОЙ. Постой, постой! Я провожу тебя.
0ба уходят. Грязной возвращается, потупя голову. Любаша тихо растворяет дверь и подходит к Грязному.
(Любаше.) Зачем ты?
ЛЮБАША. Я спросить тебя хотела, пойдешь ли ты к заутрене?
ГРЯЗНОЙ. Пойду. (Садится к столу и закрывает лицо рунами.)
ЛЮБАША. (подходя к Грязному ближе.)
Скажи, за что ты на меня сердит?
Чем, глупая, тебя я прогневила, что ты словечка вымолвить не хочешь?
ГРЯЗНОЙ (не поднимая головы). Отстань!
ЛЮБАША.
Ох, надоела я тебе! Давно пора! Чего ты хочешь девка?
Тобою понатешились довольно, ты надоела: есть другая лучше, приветливей...
ГРЯЗНОЙ (оборачиваясь). Ложися спать, ЛЮБАША.
ЛЮБАША.
Знать не любишь больше ты свою Любашу, коль не знаешь ныне, спит она иль нет. С поцелуев жарких щеки не остыли, а уж разлюбил, а уж позабыл, как ко мне в светелку двери отворять.
А давно ли было время, что меня любил мой милый, что Любашу он ласкал и нежил, что и дня не мог прожить он без нее.
А теперь напрасно жду его всю ночь, всю то ночь до света плачу я.
ГРЯЗНОЙ.
Тяжко речи эти слушать и глядеть на горьки слезы.
Сам не знаешь, что на это ей сказать; или винен я, что Марфу повстречал, что красой своею кровь она зажгла, сердце покорила?
Ведь любовь-то та же тетива на луке: порвалась она, узлом ее не свяжешь.
Не воротится любовь прежняя, коль красой своею кровь она зажгла, сердце покорила.
ЛЮБАША (бросается к Грязному).
Нет, быть не может!... Ты меня не кинешь!
Я прогневила чем-нибудь тебя? Ты, верно, полюбил с сердцов другую.
Оставь ее! Она тебя не любит. Ведь я одна тебя люблю.
О, вспомни, вспомни, милый мой, свой стыд девичий для тебя забыла я.
Забыла я отца и мать, забыла племя и свой род.
О них слезы не пролила, все для тебя. Все для тебя!
(Плачет.) А ты меня покинешь!
(Падает на колени.) Не губи души моей, Григорий!..
Слышен удар колокола.
ГРЯЗНОЙ (встает). Заутреня... (Идет в угол и надевает рясу и тафью.)
ЛЮБАША.
Постой, не уходи! Скажи мне, что брежу, что любишь меня, а не ее, не эту... да скажи мне что-нибудь!
Второй удар.
ГРЯЗНОЙ. Прощай! (Уходит.)
ЛЮБАША (бежит за ним).
Постой! Куда ты? (Возвращается.) Ушел и даже не взглянул ни разу.
Третий удар.
Небось на ту глядит, не наглядится, и зелье для нее просил у немца, и золота сулил за зелье... Она его приворожила, видишь.
Благовест.
Ох, отыщу же я твою колдунью и от тебя ее отворожу, ее отворожу!
Действие: Первое | Второе | Третье | Четвертое
